Глава 18. Возможность, которой не избежать; выбор, которого нет

Прошло уже пять дней с момента исчезновения Гарри Поттера. Пять дней Хогвартс пытался жить, как будто ничего не случилось. Студенты сдавали экзамены, преподаватели их принимали и готовились к каникулам. Картину портило постоянное присутствие авроров и следователей Министерства, которые пытались выяснить, как мог пропасть Мальчик-который-выжил из школы Хогвартс. Они искали свидетелей, применяли магию, допрашивали подозреваемых, но ничего не помогало. Слишком много тайного сопровождало исчезновение Гарри. Того, о чем никто не желал говорить. Ни его друзья, чувствовавшие себя виноватыми, ни его учителя, ничего не знавшие о случившемся, ни директор, не желавший откровенничать с Министерством, ни даже Северус Снейп, которого таскали на допросы больше других. По всему выходило, что мальчик сбежал сам, но никаких серьезных причин для этого, кроме предстоявших экзаменов, не обнаружилось.

Все эти дни Северус продолжал заниматься обычными для него в это время года вещами: приемом зачетов и экзаменов, работой со студентами своего факультета, приготовлением некоторых зелий. Его сердце продолжало биться. Он все так же беззвучно скользил по коридорам, пугал учеников, был неприветлив и резок со всеми. Мало кто мог бы догадаться, что исчезновение Поттера как-то трогает его.

Никто не мог предположить, что каждое движение, каждое слово, каждый вдох дается зельевару с трудом. Он делал все, чтобы не выдать своих чувств, но не было и секунды, в которую он бы не думал о Гарри, не искал бы способа обнаружить его местонахождение, не корил бы себя за то, что произошло между ними. Каждый день казался ему целой вечностью, минуты тянулись невыносимо долго. Ночи превратились в ад. Он совсем не мог спать, каждый раз проваливаясь в пучину кошмаров. Он не мог есть и худел еще больше, хотя при его телосложении это казалось уже невозможным. Он старел, морщины на его лице с каждым днем становились глубже и резче, но волосы по-прежнему оставались угольно-черными.

Он испытывал чувство мрачного злорадного удовлетворения, когда видел директора. Видел растерянность и боль на его лице. По крайней мере, старик не предвидел такого поворота событий. Сейчас он, должно быть, тоже испытывал чувство вины за свое вмешательство. Это было отличным напоминанием Дамблдору, что он не бог. Это было неплохой местью Судьбы. Но это было слабым утешением для Северуса.

Не стало утешением для него и наказание Гермионы Грейнджер, которая, как был уверен Снейп, сыграла ключевую роль в провокации, спланированной директором. Девушка сдала Трансфигурацию как всегда блестяще, но придя на следующий экзамен — Зелья — так и не смогла закончить свое задание. С ней случился нервный припадок, из-за которого она угодила в Больничное крыло. Обычные успокоительные не помогали ей. Она, как и Снейп, не могла ни есть, ни спать. Только лежала, глядя в потолок помертвевшим неподвижным взглядом. Она тоже чувствовала себя виноватой, но и это не могло облегчить боль Северуса.

Он приготовил для нее специальное успокоительное. Сам Снейп предпочел бы оставить девушку в том состоянии, в котором она была, но он слишком хорошо помнил взгляд Гарри и его слова о друзьях. Гермиона Грейнджер была дорога ему, а это значило, что Северус был обязан ей помочь.

Профессор принес приготовленное зелье уже после отбоя. Как он и предполагал, гриффиндорка не спала, глядя в темноту. Снейп зажег лампу на столике рядом с ее кроватью и сел рядом. Испуг, промелькнувший во взгляде Грейнджер, стал для него последним подтверждением его предположений. Но даже это не заставило его руку дрогнуть, когда он влил зелье в рот девушки и заставил проглотить. Она вздохнула и посмотрела на него более осмысленно.

— Это ведь из-за меня, да? — хрипло спросила она. — Это я виновата в том, что он сбежал… Я такое наговорила ему. — В уголке глаза блеснула слеза.

— Да, — безжалостно подтвердил Снейп. — Вы виноваты. Виноваты в том, что не умеете сдерживаться и считаете себя умнее всех. Виноваты в том, что решили, будто вы имеете право вмешиваться в чужую жизнь.

Она не возражала. Гермиона обреченно кивнула и всхлипнула. По ее вискам скатились две крупные слезы. Вопреки здравому смыслу Северусу стало жаль ее. В конце концов, девочка была только орудием в умелых руках старого интригана.

— И я виноват не меньше вашего, — закончил он свою мысль вслух. — Виноват, потому что поддался на провокацию, хотя должен был ожидать ее. Но Дамблдор виноват больше всех, потому что считает свое мнение единственно правильным и свято уверен, что знает как лучше. И сам Гарри тоже виноват. Уверен, где бы он ни был, если только он жив и в сознании, он винит себя не меньше, чем мы с вами себя. — Снейп вдруг вспомнил письмо двойника Гарри и тихо добавил: — Или не виноват никто. Может, это и правда просто судьба. Может быть, все не могло быть по-другому. Выбор есть не всегда.

— Почему вы утешаете меня? — удивленно спросила Гермиона. Она смотрела на своего учителя широко раскрытыми глазами, не веря, что их разговор происходит наяву. Такого Снейпа она не знала.

— Потому что он дорожит вами, — честно ответил Северус. Все эти дни ему просто не с кем было честно поговорить о происшедшем. Он устал держать все в себе.

— Вы действительно… — еле слышно прошептала Грейнджер. — Вы любите его, да? По-настоящему?

Он наклонился к ней и с угрозой выдохнул почти в самое лицо:

— Наши отношения вас не касаются. Именно из-за того, что вы не желали это понять, все и произошло. Не совершайте одну и ту же ошибку дважды.

Сказав это, он резко встал и повернулся, чтобы уйти, но тихий голос — почти шелест ветра — остановил его.

— Вы спасете его? Сможете?

— Не знаю, — сухо ответил Северус. — Если смогу вовремя его найти и предупредить остальных.

— Пожалуйста, найдите его, — попросила она, снова всхлипнув.

Снейп только кивнул и удалился.

Найдите его! Как будто это так просто! Было бы это просто, он бы давно нашел. Он пытался. Он всю неделю посещал своих приятелей-Пожирателей, которые могли что-то знать о мальчике. Свой интерес он прикрывал праведным негодованием по поводу того, что такая операция была проведена без его ведома. Он заявлял, что Дамблдор в бешенстве и подозревает его, а он даже не успел обзавестись приличным объяснением, потому что был вызван к директору, ничего не зная о происшедшем. Но как бы ни были красноречивы его тирады, друзья оставались глухи и немы. Как будто Лорд запретил им говорить с Северусом о похищении Гарри Поттера. Единственной надеждой оставался вызов, но и его не было. Снейп был абсолютно изолирован от происходящего.

Он часами перечитывал письмо двойника, пытаясь извлечь из него хоть какую-то информацию. Он злился на того Гарри за то, что он не оставил в своем послании никакой полезной информации, сплошные эмоции. Нет бы написать, где его держали, как его нашли. Хоть что-то. Но в письме не было ничего.

Вызов пришел неожиданно спустя пять дней, когда Северус почти отчаялся. Ради разнообразия это произошло не во время занятия или экзамена, не во время ужина в Общем зале, а тогда, когда он был у себя и никто не мог его видеть. Поэтому ему не пришлось скрывать ни гримасу боли, ни облегчение и надежду, промелькнувшие в глазах.

Он не узнал место, в которое привела его метка. Раньше в этом замке он не был и не мог бы сказать, где именно он находится и кому из сторонников Темного Лорда принадлежит. Времени изучать обстановку не было, его уже ждали.

— Здравствуй, Северус, — поприветствовал его Эйвери. — Ты сегодня быстро.

— В чем дело? Почему я вижу тебя, а не Лорда? — холодно поинтересовался Снейп, следуя за Эйвери, который вел его куда-то в подвалы замка.

— Всему свое время, — отозвался тот. — Лорда ты тоже увидишь. Он сейчас готовится к ритуалу.

— Какому ритуалу? — не понял Северус. Складывающаяся ситуация ему не нравилась.

— К ритуалу, который поможет ему стать еще сильнее, — с фанатичным блеском в глазах сообщил Эйвери. — Тебя вызвали, чтобы ты подготовил к этому же ритуалу второго участника.

Он неожиданно остановился и распахнул перед Снейпом дверь. Северус шагнул внутрь неосвещенной камеры, в которой не было ни одного окна. Воздух здесь был тяжелым, удушливым, затхлым. Гремучая смесь из запахов пота, крови, рвоты и мочи ударила зельевару в нос. Только потом он увидел Гарри. То, что осталось от Гарри. Худое истерзанное тело в обрывках одежды лежало прямо на полу, в дальнем углу, свернувшись калачиком. Было непонятно, жив он или нет. От этого зрелища у Северуса перехватило горло, желудок сжался, по телу прокатилась дрожь. Словно издалека он услышал голос Эйвери:

— Его надо привести в чувство. Последние два дня он практически все время в беспамятстве, заклинания не помогают. Лорду скучно. Сегодня он должен все понимать и быть в сознании до самого конца. У тебя час.

Снейп приблизился к Гарри, лихорадочно соображая, что можно сделать. Час. Всего лишь час. Слишком мало времени, он не успеет кого-либо привести на помощь, едва ли ему дадут уйти до начала ритуала. Северус не знал, какой именно ритуал планируется, но что-то ему подсказывало, что Гарри его не переживет. Кровь врага — что может быть притягательнее?

Он осмотрел мальчика, незаметно извлекая палочку из кармана мантии. Гарри был без сознания и привести его в чувство могла только пара зелий. Может, его отпустят, чтобы взять эти зелья из лаборатории, тогда он сможет предупредить Дамблдора. Времени мало, но хотя бы какую-то подмогу они найти успеют.

— Нужны зелья, — сказал он. — У меня их нет с собой, мне нужно вернуться в Хогвартс…

— Нет, Снейп, — неожиданно резко прервал Эйвери. — Либо готовь зелья здесь, либо придумай что-то другое. Никому не позволено покидать замок до ритуала.

Северуса это не удивило. Значит, действовать придется одному. А что он может один? Вариантов тут немного: либо он не вмешивается и дает ублюдкам убить Гарри, либо он сейчас оглушает Эйвери — а лучше просто убивает — и пытается уйти вместе с мальчиком. В первом случае тот умирает без вариантов. Во втором есть крохотный шанс его спасти. Снейп выпрямился.

— Ну что, ты сможешь привести его в чувство? — нервно спросил Пожиратель.

— Очень надеюсь, — пробормотал Снейп и резко повернулся. Он не стал вопить во все горло Авада Кедавра — не стоило привлекать внимание. Зеленый луч прочертил полутьму, и Эйвери свалился замертво. Невербальные заклинания — вещь весьма полезная.

Северус снова наклонился к Гарри и тихо позвал:

— Гарри! Гарри, ты меня слышишь?

Естественно, он не получил ответа, но за это время успел убедиться, что порт-ключ, который он всегда носил с собой, не работает. Темный Лорд принял все возможные меры предосторожности. Не теряя времени даром, Снейп поднял мальчика с пола, аккуратно перекинул через плечо, подивившись, каким легким тот оказался, и тихо выскользнул из камеры. Он хорошо запомнил дорогу. Если он сумеет незамеченным добраться до края антиаппарационного барьера, то сможет воспользоваться порт-ключом, который доставит его прямо в лазарет Хогвартса.

Еще убивая Эйвери, Северус прекрасно знал, что его план обречен на провал. Не мог Темный Лорд оставить путь к выходу свободным. Он понимал, что с ношей на руках он будет ограничен в движениях и не сможет двигаться бесшумно. Поэтому он не удивился, когда услышал тихий шорох шагов позади себя. Он даже не успел обернуться, когда луч проклятья сбил его с ног, погружая мир во тьму. За секунду до того, как потерять сознания, Снейп успел подумать, что теперь он обречен, как и Гарри.

* * *

Гарри давно потерял счет дням. Как и ощущение времени вообще. Он помнил только тот день, в который поссорился с Северусом. Помнил, как отправился в Хогсмит, как угодил в руки Пожирателей. Непродолжительный бой, а потом тьма. Когда он очнулся, первым, что он услышал, был смех Волдеморта.

— Гарри, наконец-то мы снова встретились! — в его голосе звучала издевка. — Похоже, это стало традицией: мы с тобой всегда встречаемся в конце учебного года. Но эта встреча станет для тебя последней.

— Я уже не первый раз это слышу, Том, — дерзко ответил Гарри. Он был скован по рукам и ногам заклинанием, поэтому не мог даже пошевелиться. — Но только результата пока не видно.

Волдеморт раздраженно вскочил на ноги и приблизил к нему свое змееподобное лицо.

— Как ты смеешь, мальчишка! Я бы с удовольствием прикончил тебя сию же секунду, — его перекосило от отвращения. — Грязный полукровка, ты доставил мне столько проблем. Ты не заслужил легкой смерти. И после стольких лет твоя смерть должна принести мне хоть какую-то пользу. Я уже не говорю об удовольствии… Круцио!

С этого момента вся жизнь Гарри превратилась в долгие часы, дни или даже годы боли, прерывавшиеся мгновениями блаженного забытья. Его давнишний сон стал реальностью. Все стало реальным: и кнуты, и раскаленное железо, и заклинания, ломающие кости, и иглы, и лезвия, и круциатус. Это был тот самый круг, о котором говорил ему Северус. Гарри откуда-то знал, что зельевара в этом круге нет, хотя лица его мучителей были скрыты за масками. Мальчик был уверен, что Снейп помог бы ему умереть, если бы был здесь.

В те редкие минуты, когда Гарри был в сознании, и при этом его не пытали, он думал о Северусе. Он гадал, что сейчас чувствует и о чем думает мужчина. Злится ли он на него за глупую выходку или переживает, как в свое время переживал его двойник в параллельном мире? Рад ли он возможности больше не видеть Гарри или сожалеет о своих последних словах? Гарри не хотелось, чтобы Снейп страдал, но и думать о том, что тот сейчас считает, что Гарри получил по заслугам, было невыносимо.

Гарри прекрасно знал, что сам виноват в том, что произошло. Он оскорбил Северуса, был достаточно глуп, чтобы покинуть Хогвартс в одиночку, уйти без защиты в Хогсмит. Он ведь знал, что именно так попал в плен его двойник. Северус в альтернативном мире сказал ему: «Мы поссорились, и он сбежал в Хогсмит». Он знал это, но в тот момент забыл. Как он мог быть настолько глуп?

Теперь не было ни малейшей надежды спастись. Его никогда не найдут. Северус честно сказал, что не сможет спасти его в одиночку. Даже Огонь покинул его в тот момент, когда действительно был нужен. Ни страх, ни боль не могли его вызвать. Гарри злился, но и это не помогало. Он остался один. Без сил. Без палочки. Это был конец. И Гарри только оставалось надеяться, что конец этот не заставит себя ждать слишком долго.

В какой-то момент Гарри показалось, что он слышит голос Снейпа. Тот звал его. Но даже если бы это происходило по-настоящему, Гарри не смог бы ему ответить. От долгого крика он сорвал голос.

Он очнулся оттого, что кто-то пытался заставить его проглотить холодную вязкую жидкость, странную на вкус. Чтобы не захлебнуться, мальчик подчинился. Почти сразу у него в голове прояснилось, он смог открыть глаза и ощутил свое тело. Когда он увидел, что в него вливают серебристую жидкость, он резко дернулся, выбив пузырек с кровью единорога из рук Пожирателя, поившего его. За это тот больно ударил его по щеке, но на фоне издевательств последних дней это прошло для Гарри почти незамеченным. Гораздо хуже было то, что его подхватили подмышки еще двое мужчин и куда-то потащили. Это могло означать только одно: его снова будут пытать.

Зал, в котором обычно проходили пытки под веселый смех прихвостней Волдеморта, сегодня выглядел немного иначе. Он был вычищен до блеска, украшен, как будто в нем должен был состояться какой-то праздник. Вдоль стен в молчании стояло несколько десятков Пожирателей. Волдеморт восседал на кресле, стоявшем на возвышении, одетый в богато украшенную мантию, по обе стороны от его трона выстроились представители Внутреннего круга, как предполагал Гарри. Все они были в мантиях, но маски в этот раз отсутствовали.

Гарри вытащили в центр зала и бросили на пол, заставляя таким образом встать на колени перед Лордом: стоять на ногах тот уже не мог. Волдеморт поднялся с кресла и сделал несколько шагов к нему.

— Гарри Поттер, — торжественно произнес он, — сегодня у тебя важный день, — его безгубый рот растянулся в подобии торжествующей ухмылки. — Сегодня ты поймешь, что пророчество, которое столько лет было надеждой для Волшебного мира, ничто. Сегодня ты поможешь мне обрести силу, которой никто не сможет противостоять. Сегодня ты поймешь, что у мира не осталось надежды. Наконец, сегодня ты умрешь.

Гарри закатил глаза. Стремление Волдеморта к театральности одновременно раздражало и смешило. Мальчик, наверное, искренне посмеялся бы сейчас, если бы не был в таком плачевном состоянии. Поэтому он только кинул на самопровозглашенного Лорда презрительный взгляд из коллекции Северуса Снейпа. Темный маг усмехнулся.

— Возможно, тебе интересно, почему именно сегодня? Почему я ждал пять дней вместо того, чтобы прикончить тебя сразу? Или почему я хочу прервать веселье сейчас, хотя мог бы забавляться с тобой еще не один день и даже не одну неделю?

— Нет, мне не интересно, — просипел Гарри, но его, естественно, никто не услышал.

— Возможно, ты не помнишь, но именно в этот день ровно два года назад состоялся финал Турнира Трех Волшебников. Именно в этот день два года назад я обрел свое новое тело, использовав для ритуала твою кровь — кровь врага. И ровно два года, как ты сбежал от меня, хотя должен был встретить свою смерть. Сегодня я исправлю это недоразумение. — Волдеморт говорил уверено, его голос не скрывал торжества, которое он испытывал. Он был очень доволен.

Темный Лорд сделал еще несколько шагов к Гарри, съежившемуся на полу, глядя на него сверху вниз. В руках он крутил палочку, в которой мальчик не сразу узнал свою. И только когда монстр, бывший когда-то Томом Реддлом, присел на корточки перед ним и сунул ему палочку под нос, Гарри узнал ее.

— Вот она — палочка, которая помогала тебе избежать смерти. Палочка, которой ты должен был бы убить меня, если бы Пророчество было правдивым. — Волдеморт взял палочку тонкими пальцами обеих рук и одним движением, не прикладывая видимых усилий, переломил ее. — Вот и все. Нет героя. И никогда не было, — прошипел он. Бросил сломанную палочку на пол рядом с Гарри и, выпрямившись, направился обратно к своему трону.

Гарри смотрел на свою сломанную палочку без каких-либо эмоций. Торжественный обряд, проведенный Волдемортом, не произвел на него никакого впечатления. Напротив, происходящее показалось ему вполне закономерным. Он вспомнил тот момент, много лет назад, когда в магазине Оливандера он впервые взял эту палочку в руки, и Магия прокатилась по его телу, согревая и обещая совсем новую жизнь. Жизнь без обыденности и опостылевших родственников, полную чудес и славных свершений, новых друзей и, возможно, новой семьи. У него все это было. И чудеса, и подвиги, и дружба, и семья. Пусть последнему было отведено так мало времени, оно было. Сейчас Гарри был готов к смерти. Он не хотел умереть, нет, это не одно и то же. Но в этот момент, когда его тело было измучено и осквернено десятками темных заклятий, когда он уже не мог толком вспомнить ничего, кроме боли и отчаяния, когда в нем умерла последняя надежда, он был готов принять смерть как избавление. Единственное, о чем он жалел, это о том, что они так глупо поссорились с Северусом в самом конце. Он хотел бы иметь возможность сказать тому, что ничего такого с его стороны он, на самом деле, не подозревал, что по-прежнему любит его как отца и жалеет, что не смог стать ему настоящим сыном.

— Сейчас ты умрешь, Гарри Поттер, но прежде я хочу, чтобы ты полюбовался на своего горе-спасителя. Приведите его! — скомандовал Лорд, садясь в кресло.

Гарри непроизвольно вздрогнул, когда двое пожирателей втащили в зал и бросили к ногам Волдеморта чье-то неподвижное тело. Он узнал бы эту длинную худощавую фигуру где угодно и в любой одежде, даже в замызганных черных брюках и бывшей некогда белой рубашке. Собрав последние силы, Гарри с трудом подполз к мужчине и перевернул его на спину. Лицо было залито кровью и все тело казалось переломанным, но Снейп все еще дышал и посмотрел на него вполне осмысленно.

Северус испытал смешанные чувства, когда увидел Гарри. Он был рад видеть его живым, это оставляло крохотную надежду на спасение. Но в то же время зельевар мыслил достаточно трезво, чтобы понять: им обоим уже не спастись. Он только надеялся, что умрет первым и будет избавлен от необходимости видеть Гарри окончательно поверженным.

— Северус, — сипло прошептал мальчик, и Снейп попытался изобразить на лице улыбку. Он не смог бы заговорить, даже если бы захотел. Но что он мог сказать Гарри? Прости, я подвел тебя? Зачем? Что мальчику от его извинений?

Гарри смотрел и не верил. Слова Волдеморта доносились до него словно через слой плотной ваты:

— Этот недоумок возомнил, что сможет спасти тебя. В одиночку. Он думал, что сможет обмануть меня, но я давно подозревал, что он служит не мне. Конечно, тот мальчишка, которого мне подсунули, на какое-то время отвлек мое внимание, но он не смог бы сообщать Дамблдору или Министерству ту информацию, которая становилась известна за пределами Внутреннего круга. Это мог быть только Снейп. Но сегодня я решил все же сначала убедиться. Бедный Эйвери. Не думал, что Северус будет действовать столь глупо и отчаянно.

Гарри всматривался в черные глаза, словно спрашивая: как же так? Ведь Снейп сам говорил ему, что не сможет помочь. «Если ты попадешь к ним в руки, я ничего не смогу для тебя сделать. Один против всех… Мне останется либо смотреть, как они будут пытать тебя до смерти, а, может, даже и принять в этом участие, либо попытаться тебя спасти и умереть там вместе с тобой. Только оя смерть будет страшнее…» Но несмотря на это, он все-таки попытался. Рискнул всем ради него. Значит, Гарри по-прежнему что-то значил для него? Значит, те слова, что Снейп сказал напоследок, были сказаны в сердцах? Значит, он все-таки любил его?

Ответ Гарри прочел в глазах Северуса. Тот, скорее всего, не мог уже говорить. Да он, наверное, не сказал бы, даже если бы мог. Таким, как Снейп, всегда трудно признаваться в своих чувствах вслух. Своими поступками они говорят гораздо больше, чем способны выразить словами. И стоит это значительно дороже, чем все выступления самых красноречивых ораторов мира.

Гарри хотел взять Северуса за руку, чтобы дать ему понять, что чувствует сам, но вовремя заметил, что пальцы Снейпа раздроблены. Поэтому он снова посмотрел на него и одними губами произнес:

— Прости меня.

Снейп закрыл глаза, и по его виску скатилась слеза, почти сразу потерявшись в спутанных волосах. Он чувствовал, как рука Гарри легла ему на лоб, скользнула по волосам в последней — прощальной — ласке. Он пожалел, что не может ответить мальчику тем же.

— Как трогательно, — с насмешкой произнес Волдеморт. — Я сейчас заплачу.

Он махнул рукой, приказывая своим слугам оттащить Гарри от Снейпа. Потом он извлек из складок мантии собственную волшебную палочку и встал. Сделав два шага к лежавшему у его ног зельевару, он медленно произнес:

— Северус, Северус… Когда-то ты был хорошим слугой, но потом сбился с истинного пути. Твоя смерть как предателя должна была бы быть долгой и мучительной, но у меня мало времени. Поттер должен умереть сегодня, а я хотел бы, чтобы он увидел твою смерть. Увидел и понял, что та же участь постигнет всех дураков, поверивших в его исключительность, вставших под его знамена. Ради него вы жертвовали жизнью, но все это было зря. Смотри, Гарри, смотри и знай: все твои друзья умрут точно так же. — Он поднял палочку и направил ее на Снейпа. Тот прожигал его ненавидящим взглядом, впервые имея возможность не скрывать своих чувств. — Авада…

Паника охватила Гарри еще в тот момент, когда его схватили за руки и оттащили от Северуса. Она усилилась, когда Волдеморт достал свою палочку. Уже в тот момент Гарри знал, что за этим последует. Перед его глазами промелькнули моменты его жизни, сопровождавшиеся зеленой вспышкой. Гибель родителей, смерть Седрика, бесчисленные видения, в которых погибали незнакомые ему люди. Вспомнился Сириус, который хоть и не погиб от смертоносного зеленого луча, но все же это произошло по вине Волдеморта. Тот отобрал у него все и сейчас собирался убить того, кто мог заменить Гарри отца. И тогда Гарри испугался. По-настоящему испугался за Снейпа. Он понял, что слишком любит его, чтобы позволить ему вот так просто умереть.

Гарри почти обрадовался, когда кровь привычно вскипела. Он не отрываясь смотрел на Волдеморта, чтобы случайно Огонь не ушел куда-нибудь не туда. Только бы успеть, только бы успеть…

— …Кедавра-а-а-а! — вопль боли, вырвавшийся из горла Лорда, был вызван пламенем, которым вспыхнула его рука, державшая палочку. От этой боли он дернулся, и заклятие ушло в другую сторону, поразив одного из Пожирателей. Вскоре пламя охватило всего Волдеморта. Несколько мгновений спустя к воплям темного мага присоединились еще десятки голосов.

Гарри старался не делать ничего, что могло загасить Огонь. Напротив, он вызывал в памяти моменты, которые, по его мнению, могли заставить этот Огонь гореть все сильнее. Воспоминания, чувства, которые он жег дотла, питали Огонь, горевший в его сердце, а теперь вырывавшийся наружу. Он знал, что именно так его двойник победил, и это придавало ему сил поддерживать Огонь.

Только когда Гарри окончательно выгорел, Огонь погас. Но в тот момент вокруг уже не оставалось живых врагов. Только неподвижное тело Снейпа оставалось нетронутым. Гарри счастливо улыбнулся. Он все-таки смог. Он все сделал. Только он так устал.

Гарри повалился на пол, одновременно проваливаясь в холодную тьму, где не было ничего. Откуда не было выхода.