Эпилог

Паром шел медленно, слегка покачиваясь. Не так много магглов пользовалось поздним пятничным рейсом, и в салоне почти никого не было.

Гарри и Северус были в пути уже две недели. Когда они вышли из «Ночного рыцаря» в Эдинбурге, Гарри заметил, как у Северуса загорелись глаза: похоже, того все-таки захватила идея посмотреть мир. Но к концу путешествия они оба чувствовали только усталость. Северус почти все время спал. Вот и сейчас он только что проснулся и, зевая, потянулся в кресле. Потом прижался носом к окну, глядя на черные волны за бортом.

Гарри внимательно следил за ним. Сначала Северус вцепился в ручки кресла, видимо, испугавшись темного пространства, но все равно упорно продолжал смотреть в окно, как будто меряясь взглядами с тем, что его страшило. В конце концов пальцы, впивавшиеся в подлокотники, разжались. Гарри улыбнулся.

Они не обсуждали воспоминания, которые Гарри показал Северусу. Северус ни о чем не спрашивал, и Гарри не знал, какие выводы тот сделал из увиденного. Гарри вообще не знал, что творилось у Северуса в голове, но очень обрадовался, когда Северус попросил вернуть ему палочку. Это значило, что Северус снова стал доверять себе. Для начала очень даже неплохо. А вопросы могли подождать. Время у них с Северусом было. И время, и весь мир были теперь в их распоряжении.

Но Гарри все-таки не был уверен, что это правильно – постоянно молчать, и попытался завязать разговор.

– Хочешь поговорить?

– О чем? – настороженно спросил Северус.

– Ну... О том, что ты видел. В думосборе. Ну то есть, наверно, трудно было разобраться, что к чему?

– Ничего не трудно, – невозмутимо ответил Северус. – Я все понял.

– Все? – чуть-чуть поддразнивающим тоном переспросил Гарри. – Должно быть, это здорово. Я вот не уверен, что все понимаю.

– А я понимаю, – тихо уперся Северус с возмущением подростка, решившего для себя, что он во всем разобрался и что ничьи советы ему не нужны. – Я не вырос плохим человеком. Я был на правильной стороне, я все сделал как надо.

Это заявление стало для Гарри полной неожиданностью, хотя и не должно было. Он помолчал, обдумывая, что и как ответить: лжи и недомолвкам больше не было места.

По правде говоря, он до сих пор не был уверен, как относится к прежнему – взрослому – Снейпу. По мнению Гарри, тот Снейп, мелочный, несправедливый и неприятный человек, многое в жизни сделал неправильно. Но Снейп был храбрым, и когда речь шла о чем-то жизненно важном, он делал все, что было в его силах. В конце концов, может быть, только это и имело значение, а все остальное пора было оставить в прошлом.

Но оставить прошлое в покое оказалось труднее, чем он думал. Потоком нахлынули застарелые раздражение и злость, и какое-то время Гарри чувствовал ровно то, что описывала Гермиона: будто он исчезал. Он закрыл глаза, пытаясь справиться с собой. Но как – он не знал. Оставалось только стараться не утонуть в этом потоке, держаться на плаву, как лодка на гребне океанской волны. Либо поплывешь дальше, либо утонешь.

А потом все кончилось. Он больше не исчезал. Он остался, и ничего не изменилось. Но теперь он мог ответить Северусу, не солгав.

– Ты не вырос плохим человеком, – сказал он твердо. – И да. Ты сделал все как надо.

Северус не обернулся. Он по-прежнему смотрел в окно, и Гарри поймал себя на том, что смотрит туда же.

Они плыли мимо темных островов, заросших лесом и едва различимых на фоне черного неба. Кое-где на островах виднелись дома. Окна светились теплым золотым светом, который, казалось, согревал холодную ночь.

Северус молчал, и Гарри начал беспокоиться, не слишком ли долго он тянул с ответом. Но потом увидел, как Северус уронил голову на плечо и привалился к окну.

Паром плыл себе дальше, оставляя за собой белый пенный след. Убаюканный легким покачиванием, Северус уснул.

* * *

«Ночной рыцарь» резко затормозил и остановился напротив старого снейповского дома на Спиннерз-энд. Поездка вышла менее спокойной, чем обещал Бен Спиди, но на маггловский поезд у Гермионы не хватило бы терпения, а аппарация могла повредить ребенку.

Рон предложил оставить Беллатрикс с его родителями, но Гермиона отказалась. Молли и Артур были просто чудо, но Гермиона решила раз и навсегда, что куда бы она ни направлялась, она будет брать малышку с собой. Магазины на Диагон-аллее, Хогвартс, Визенгамот, пресс-конференции, политические мероприятия – никаких причин оставлять ребенка дома. Все постепенно привыкли к этому зрелищу: Гермиона Грейнджер-Уизли с младенцем на руках. Казалось, постоянное общение с миром шло Беллатрикс на пользу: она стала намного спокойнее и реже плакала.

Гермиона бросила обеспокоенный взгляд на Беллатрикс, которую Рон держал на руках, и не удержалась от торжествующей улыбки: девочка проспала всю поездку, не обращая никакого внимания на тряску и крутые виражи.

Солнце уже садилось, высокие тополя чернели на фоне заката. Гермиона и Рон вместе перешли мощеную мостовую и поднялись на крыльцо. Дверь оказалась не заперта. Они зашли внутрь.

В прихожей и гостиной было темно и пусто. Гермиона движением палочки зажгла Люмос и огляделась. Из дома исчезло все, и уже ничего было не вернуть – Министерство не просто конфисковало всю собственность Снейпа, но и уничтожило ее. Уайлдовская «Новая жизнь» ушла в прошлое, но кое-что было потеряно навсегда, без всякой надежды вернуть или восстановить утраченное.

Гермиона сморщила нос: в доме стоял запах прокисшего молока. На кухне она нашла валяющуюся на полу пластиковую бутылку с отлетевшей крышкой и тянувшиеся от нее беловатые потеки. Гермиона произнесла «Эванеско», и бутылка вместе со следами исчезла.

Они не торопясь обошли весь дом, проверяя, все ли в порядке. Везде было чисто, все было цело, и они вернулись на первый этаж и на прощание еще раз заглянули на кухню.

В окно светили последние лучи закатного солнца, и на столе блеснуло что-то металлическое. Гермиона подошла посмотреть. Это оказался ключ. Она сжала его в ладони.

– Готова? – спросил Рон. Беллатрикс пошевелилась у него на руках, но так и не проснулась.

– Да, – ответила Гермиона.

Они вышли на крыльцо и закрыли дверь. Гермиона попробовала вставить найденный ключ в замочную скважину, и он подошел. Замок тихо щелкнул.

Все было сделано, но Гермиона помедлила, проверяя, заперта ли дверь, закрыты ли окна на первом этаже. Потом опустилась на крыльцо и посмотрела вдоль улицы.

Одинаковые кирпичные дома на Спиннерз-энд жили своей тихой жизнью: люди возвращались с работы, зажигали свет, готовили ужин. Магглы занимались своими делами, не подозревая о том, что рядом с их миром, внутри него, существует еще один. Невидимый для них «Ночной рыцарь» был припаркован на обочине и поджидал своих задержавшихся пассажиров. Гермионе тут же стало неловко перед Беном Спиди и Стивом Парклейном. Пора было поторопиться. Она достала палочку.

– Не понимаю, зачем этому дому Фиделиус? – сказал Рон. – Все равно тут уже всё разорили.

Гермиона невольно поморщилась. У Рона был просто дар говорить неподходящие вещи в неподходящее время.

– На всякий случай, – ответила она. – Вдруг еще кто-нибудь решит отомстить Снейпу. Не хочу больше рисковать. Надо, чтобы все было в порядке и ждало их возвращения.

– Да, правда, – согласился Рон.

Гермиона глубоко вздохнула. Трудно было поверить, что Гарри уехал, что они больше не будут видеться почти каждый день. Прошло уже две недели, а она все ждала, что вот сейчас он появится в камине или постучит в дверь. Гермиона чувствовала, что Рон тоже скучает, но предпочитает не говорить об этом.

– Они вернутся, – неуверенно сказала она и взглянула на Рона. – Когда-нибудь они должны вернуться домой, правда?

Рон сжал ее руку.

– Посмотрим, – ответил он. – Дом повсюду, если знаешь, куда идешь.

Гермиона кивнула. Она бездумно провела кончиками пальцев по краю ступеньки и наткнулась на выемку. Повинуясь внезапному импульсу, она опустила туда ключ. Почему-то казалось, что там – его место.

Она собралась подняться и тут взглянула в небо. Солнце село, но все еще светило из-за горизонта. Небо не верило, что наступает ночь, и продолжало сиять безоблачной яркой голубизной.

Гермиона поняла, что улыбается. Она еще никогда не видела такого яркого вечернего неба.


Конец